ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА НАРОДОВ РОССИИ

Тра­ди­ци­он­ная куль­ту­ра на­ро­дов Рос­сии, в том ви­де, в ка­ком она сфор­ми­рова­лась к мо­мен­ту её эт­но­гра­фи­че­ско­го изу­че­ния (т. е. при­мер­но ко 2-й пол. 19 в.), от­ра­жа­ет их слож­ную ис­то­рию в по­сто­ян­ном взаи­мо­дей­ст­вии друг с дру­гом, в раз­ных гео­гра­фи­че­ских, при­род­ных и хо­зяй­ст­вен­ных ус­ло­ви­ях. На тер­ри­то­рии Рос­сии сло­жи­лось неск. ис­то­ри­ко-куль­тур­ных зон с ха­рак­тер­ным хо­зяй­ст­вен­ным и куль­тур­ным ти­пом про­жи­ваю­щих там на­ро­дов.

Осо­бое ме­сто за­ни­ма­ет рус­ский на­род, рас­се­лён­ный на ог­ром­ной тер­ри­то­рии, ока­зы­ваю­щий силь­ное влия­ние на со­сед­ние на­ро­ды и, в свою оче­редь, ис­пы­ты­ваю­щий их влия­ние на се­бе. По­это­му рус­ская тра­ди­ци­он­ная куль­ту­ра тре­бу­ет осо­бо­го опи­са­ния.

Русские

Традиционная одежда народов России. 1–8. Русские (1–2 – мужской костюм; 3 – женский костюм, северные губернии; 4 – женский костюм, Ярославская губерния;5 – женский …

Про­ис­хо­ж­де­ние и раз­ви­тие рус­ско­го на­ро­да. Ис­то­ри­че­ские кор­ни рус­ских вос­хо­дят к вос­точ­но­сла­вян­ско­му на­се­ле­нию Ки­ев­ской Ру­си. С рас­па­дом Древ­не­рус­ско­го гос-ва и осо­бен­но по­сле мон­голь­ско­го на­ше­ст­вия 13 в. на­ча­лось сло­же­ние но­вых эт­ни­че­ских свя­зей. Яд­ро рус­ско­го на­ро­да со­ста­ви­ло на­се­ле­ние, объ­е­ди­нён­ное в 14–16 вв. Ве­ли­ким кня­же­ст­вом Мо­с­ков­ским. Центр его тер­ри­то­рии – Вол­го-Ок­ское ме­ж­ду­ре­чье – с 9 в. за­се­лял­ся вост. сла­вя­на­ми тре­мя по­то­ка­ми: нов­го­род­ски­ми сло­ве­на­ми с се­ве­ро-за­па­да, смо­лен­ски­ми кри­ви­ча­ми с за­па­да и вя­ти­ча­ми с юго-за­па­да. Эта осо­бен­ность за­се­ле­ния объ­яс­ня­ет по­гра­нич­ное по­ло­же­ние этой тер­ри­то­рии ме­ж­ду се­вер­но-, юж­но- и за­пад­но­рус­ски­ми об­лас­тя­ми. Рас­се­ля­ясь в ме­ж­ду­ре­чье, сла­вя­не ас­си­ми­ли­ро­ва­ли ме­ст­ное фин­но-угор­ское (ме­рю, му­ро­му, ме­ще­ру) и балт­ское (го­лядь) на­се­ле­ние. При­сое­ди­не­ние к нач. 16 в. Се­ве­ро-За­пад­ной Ру­си, за­волж­ских зе­мель и При­ура­лья к Ве­ли­ко­му кня­же­ст­ву Мо­с­ков­ско­му и даль­ней­шее рас­ши­ре­ние го­су­дар­ст­ва, про­ходив­шее в борь­бе с та­тар­ски­ми хан­ст­ва­ми, при­ве­ло к окон­ча­тель­но­му сло­же­нию эт­ни­че­ской тер­ри­то­рии рус­ско­го на­ро­да и его ис­то­ри­ко-куль­тур­ных и диа­лект­ных об­лас­тей. Рус­ская ко­ло­ни­за­ция на­прав­ля­лась в 14–16 вв. из цен­тра на Ев­ро­пей­ский Се­вер (об­лас­ти, быв­шие ещё в 12–13 вв. объ­ек­том нов­го­род­ской и рос­тов­ской ко­ло­низа­ции), в 16–17 вв. – в Вят­ский и Кам­ско-Пе­чор­ский край, в чер­но­зём­ные об­лас­ти, опус­тев­шие по­сле та­тар­ско­го на­ше­ст­вия («Ди­кое По­ле»), ле­со­степ­ные и степ­ные об­лас­ти Сред­не­го и Ниж­не­го По­вол­жья, До­на и При­азо­вья, вы­ход­ца­ми из По­мо­рья ос­ваи­ва­лась Сибирь. В 18 в. рус­ские про­ни­ка­ют на Юж­ный Урал и Се­вер­ный Кав­каз. В 18–19 вв. и осо­бен­но по­сле ре­форм 1860-х гг. в Си­бирь уст­ре­ми­лись но­вые по­то­ки рус­ских по­се­лен­цев, в осн. из цен­траль­ных и юж­ных рай­онов Ев­ро­пей­ской Рос­сии; к кон. 19 в. рус­ское на­се­ле­ние по­яв­ля­ет­ся в Сред­ней Азии. Осо­бен­но уси­ли­лись ми­гра­ции из Цен­траль­ной Рос­сии на ок­раи­ны в пе­ри­од су­ще­ст­во­ва­ния СССР.

Эт­но­гра­фи­че­ские груп­пы рус­ско­го на­ро­да. Слож­ная эт­ни­че­ская ис­то­рия рус­ско­го на­ро­да обу­сло­ви­ла фор­ми­ро­ва­ние на его тер­ри­то­рии ис­то­ри­ко-куль­тур­ных зон с ха­рак­тер­ны­ми диа­лект­ны­ми, куль­тур­ны­ми и ан­тро­по­ло­ги­че­ски­ми от­ли­чия­ми их на­се­ле­ния.

Пре­ж­де все­го на тер­ри­то­рии Ев­ро­пей­ской Рос­сии вы­де­ля­ют­ся се­вер­но­рус­ская и юж­но­рус­ская зо­ны и сред­няя по­ло­са ме­ж­ду ни­ми.

Традиционная одежда народов России. 1. Манси. 2. Селькупы. 3. Шорцы. 4. Буряты. 5. Тувинцы. 6. Хакасы. 7. Якуты. 8. Эвенки. 9. Эвены.10. Нанайцы. 11. Нивхи. 12. Удэгейцы. 13. Орочи. 14. Ульчи. 15. Нга…

Се­вер­но­рус­ская ис­то­ри­ко-куль­тур­ная зо­на за­ни­ма­ла тер­ри­то­рию от Вол­хо­ва на за­па­де до Ме­зе­ни на вос­то­ке и от Бе­ло­мор­ско­го по­бе­ре­жья на се­ве­ре до вер­ховь­ев Вол­ги на юге (Ка­ре­лия, Нов­го­род­ская, Ар­хан­гель­ская, Во­ло­год­ская, Яро­слав­ская, Ко­ст­ром­ская гу­бер­нии, се­вер Твер­ской и Ни­же­го­род­ской гу­бер­ний). Для этой груп­пы рус­ских ха­рак­тер­ны «окаю­щее» на­ре­чие, ма­ло­двор­ные сель­ские по­се­ле­ния, объ­еди­нён­ные в «гнёз­да», со­ха как осн. тип па­хот­но­го ору­дия, из­ба на вы­со­ком под­кле­те, со­еди­нён­ная с хо­зяй­ст­вен­ным дво­ром («дом-двор»), са­ра­фан­ный ком­плекс жен­ско­го на­род­но­го кос­тю­ма, осо­бый сю­жет­ный ор­на­мент в вы­шив­ке и рос­пи­си, бы­ли­ны и про­тяж­ные пес­ни и при­чи­та­ния в уст­ном твор­че­ст­ве. Из тер­ри­то­ри­аль­ных групп Рус­ско­го Се­ве­ра наи­бо­лее из­вест­ны по­мо­ры – рус­ское на­се­ле­ние Бе­ло­мор­ско­го (от Оне­ги до Ке­ми) и Ба­рен­це­ва по­бе­ре­жий, у ко­то­ро­го сло­жил­ся осо­бый куль­тур­но-хо­зяй­ст­вен­ный тип, ос­но­ван­ный на ры­бо­лов­ном и зве­ро­бой­ном про­мыс­лах, су­до­строе­нии, мо­ре­ход­ст­ве и тор­гов­ле.

Традиционная одежда народов России. 1. Осетины. 2. Чеченцы. 3. Ингуши. 4. Аварцы. 5. Даргинцы. 6. Лакцы. 7. Лезгины. 8. Табасараны. 9. Агулы.10. Рутульцы. 11. Удины. 12. Кабардинцы. 13. Черкесы. 14. А…

Юж­но­рус­ская ис­то­ри­ко-куль­тур­ная зо­на за­ни­ма­ла тер­ри­то­рию от Дес­ны на за­па­де до вер­ховь­ев Хоп­ра на вос­то­ке и от Оки на се­ве­ре до сред­не­го До­на на юге (юг Ря­зан­ской, Пен­зен­ской, Ка­луж­ской гу­бер­ний, Туль­ская, Там­бов­ская, Во­ро­неж­ская, Брян­ская, Кур­ская и Ор­лов­ская гу­бер­нии). Она ха­рак­те­ри­зу­ет­ся «акаю­щим» на­ре­чи­ем, мно­го­двор­ны­ми сель­ски­ми по­селе­ния­ми, на­зем­ным сруб­ным, на юге – об­ма­зан­ным гли­ной или гли­но­бит­ным жи­ли­щем (ха­та), жен­ским кос­тю­мом с юб­кой-по­нё­вой, по­ли­хром­ным гео­мет­ри­че­ским ор­на­мен­том в оде­ж­де. Эта груп­па рус­ских име­ет бо­лее пё­ст­рый эт­но­куль­тур­ный со­став, чем се­вер­ная, что свя­за­но с осо­бен­но­стя­ми за­се­ле­ния Чер­но­зе­мья вы­ход­ца­ми из раз­лич­ных об­лас­тей Цен­траль­ной Рос­сии. Из тер­ри­то­ри­аль­ных групп юж­ных рус­ских наи­бо­лее из­вест­ны по­ле­хи в Ка­луж­ско-Брян­ском По­ле­сье – по­том­ки древ­ней­ше­го на­се­ле­ния лес­ной по­ло­сы, близ­кие по куль­ту­ре к бе­ло­ру­сам и ли­тов­цам; го­рю­ны в Пу­тивль­ском у. Кур­ской губ. – по­том­ки древ­них се­ве­рян из пе­ре­се­ленче­ских волн 16–17 вв., имев­шие куль­тур­ное сход­ст­во с ук­ра­ин­ца­ми и бе­ло­ру­са­ми; сев­рю­ки в Кур­ской губ. – потом­ки во­ен­но-слу­жи­ло­го на­се­ле­ния кур­ско­го по­ру­бе­жья.

У на­се­ле­ния сред­ней по­ло­сы – в ме­ж­ду­ре­чье Оки и Вол­ги (Мо­с­ков­ская, Вла­ди­мир­ская, Твер­ская гу­бер­нии, се­вер Ка­луж­ской, Ря­зан­ской и Пен­зен­ской и часть Ни­же­го­род­ской гу­бер­ний) – сфор­ми­ро­вал­ся сме­шан­ный тип куль­ту­ры: жи­ли­ще на под­кле­те сред­ней вы­со­ты, са­ра­фан­ный ком­плекс жен­ско­го кос­тю­ма, го­во­ры, на се­ве­ре – с «ока­ю­щим», на юге – с «ака­ю­щим» про­из­но­ше­ни­ем. Здесь так­же вы­де­ля­лись тер­ри­то­ри­аль­ные груп­пы: ме­ще­ра ле­во­бе­реж­но­го За­очья – по­том­ки об­ру­сев­ше­го фин­но-угор­ско­го пле­ме­ни; ко­ре­лы – груп­па пе­ре­се­лив­ших­ся в Ме­дын­ский у. Ка­луж­ской губ. твер­ских ка­ре­лов и др.

Диалектологическая карта русского языка.

Свое­об­ра­зи­ем от­ли­ча­лись рус­ские окра­ин­ных тер­ри­то­рий. Жи­те­ли за­пад­но­рус­ских об­лас­тей – по р. Ве­ли­кая, в вер­ховь­ях Днеп­ра и За­пад­ной Дви­ны (Псков­ская, Смо­лен­ская, за­пад Твер­ской гу­бер­ний) – по куль­ту­ре бы­ли близ­ки к бе­ло­ру­сам, на се­ве­ре бы­ли рас­про­стра­не­ны «ока­ю­щие», на юге – «ака­ю­щие» го­во­ры; у рус­ских При­ура­лья (Вят­ская, Перм­ская, часть Орен­бург­ской гу­бер­нии) со­еди­ня­лись чер­ты се­вер­но- и сред­не­рус­ской куль­ту­ры; рус­ские Сред­не­го По­вол­жья сбли­жа­лись по куль­ту­ре с ко­рен­ны­ми на­ро­да­ми По­вол­жья; рус­ские на юго-вос­то­ке – от Хоп­ра до Ку­ба­ни и Те­ре­ка, на тер­ри­то­рии Об­лас­ти вой­ска Дон­ско­го, в Ку­бан­ской и Тер­ской об­лас­тях и на вос­то­ке Но­во­рос­сии – бы­ли свя­за­ны по про­ис­хо­ж­де­нию с юж­ны­ми рус­ски­ми и ук­ра­ин­ца­ми. Осо­бую эт­но­со­слов­ную общ­ность, вклю­чив­шую, кро­ме рус­ских, др. эт­ни­че­ские ком­по­нен­ты (ук­ра­ин­ские, тюрк­ские и др.), пред­став­ля­ли ка­за­ки, из ко­то­рых наи­бо­лее из­вест­ны дон­ские, ку­бан­ские, тер­ские, яиц­кие, в Си­би­ри – за­бай­каль­ские, амур­ские, ус­су­рий­ские и др.; груп­па ураль­ских ка­за­ков, по­се­лив­шая­ся в 19 в. на Аму­да­рье и Сыр­дарье, об­ра­зо­ва­ла осо­бую груп­пу рус­ско­го на­се­ле­ния Сред­ней Азии.

Рус­ское ста­ро­жиль­че­ское на­се­ле­ние Си­би­ри («си­би­ря­ки») – по­том­ки пер­во­на­чаль­ной вол­ны рус­ской ко­ло­ни­за­ции – со­хра­ня­ло се­вер­но­рус­скую куль­ту­ру и от­ли­ча­лось от чис­лен­но пре­об­ла­дав­ших бо­лее позд­них пе­ре­се­лен­цев из цен­траль­ных и юж­ных гу­бер­ний («но­во­сё­лов», «рос­сий­ских»). Сре­ди не­го вы­де­ля­лись раз­лич­ные ста­ро­об­ряд­че­ские груп­пы («ка­мен­щи­ки» Бух­тар­мы, «по­ля­ки» Ко­лы­ва­ни, «се­мей­ские» За­бай­ка­лья) и груп­пы ме­тис­но­го про­ис­хо­ж­де­ния: гу­ра­ны (по­том­ки рус­ских муж­чин и тун­гус­ских жен­щин) и ку­да­рин­ские (по­том­ки рус­ских и бу­ря­ток За­бай­ка­лья), ам­гин­цы, ана­дыр­цы, ги­жи­гин­цы, кам­ча­да­лы, ко­лым­ча­не Се­ве­ро-Вос­то­ка Си­би­ри – по­том­ки сме­ше­ния рус­ских с яку­та­ми, эвен­ка­ми, юка­ги­ра­ми, ко­ря­ка­ми и др.; обо­соб­лен­ные груп­пы со­став­ля­ли рус­ско-усть­ин­цы в с. Рус­ское Устье на Ин­ди­гир­ке и мар­ков­цы в с. Мар­ков­ка в устье Ана­ды­ря.

Хо­зяй­ст­во. Ос­нов­ное за­ня­тие боль­шин­ст­ва групп рус­ских – зем­ле­де­лие. Па­ро­вая сис­те­ма (двух- и трёх­по­лье) скла­ды­ва­ет­ся в 12–13 вв., на­ря­ду с ней в лес­ных об­лас­тях вплоть до 19 в. со­хра­ня­лось под­сеч­но-ог­не­вое зем­ле­де­лие; в юж. степ­ных об­лас­тях и в Си­би­ри рас­про­стра­ни­лась за­леж­но-па­ро­вая сис­те­ма. Ос­нов­ной зер­но­вой куль­ту­рой бы­ла ози­мая рожь, в юж. ле­со­степ­ных об­лас­тях – так­же про­со и пше­ни­ца, в се­вер­ных – яч­мень и овёс. Ос­нов­ное па­хот­ное ору­дие в Не­чер­но­зе­мье – дву­зу­бая со­ха, с 14 в. – её усо­вер­шен­ст­во­ван­ные ва­ри­ан­ты: трёх­зу­бая, с пе­ре­клад­ной по­ли­цей, ко­су­ля, ко­ле­су­ха в Си­би­ри и др. В степ­ных и ле­со­степ­ных об­лас­тях был рас­про­стра­нён плуг ук­ра­ин­ско­го ти­па (с от­ва­лом, рез­цом и ко­лёс­ным пе­ред­ком), на Ура­ле – та­тар­ский ко­лёс­ный плуг-са­бан. Бы­ли из­вест­ны и при­ми­тив­ные па­хот­ные ору­дия-ра­ла. Ос­нов­ным уп­ряж­ным жи­вот­ным бы­ла «страд­ная ло­шадь», на юге – вол. Уби­ра­ли хлеб сер­па­ми, на юге – ко­са­ми, мо­ло­ти­ли це­па­ми; с 14 в. рас­про­стра­ня­ют­ся спе­ци­аль­ные по­строй­ки для суш­ки (ови­ны, ри­ги) и об­мо­ло­та (гум­на) хле­ба. Зер­но мо­ло­ли с по­мо­щью руч­ных или во­дя­ных мель­ниц, с 17 в. рас­про­стра­ни­лись вет­ря­ные («не­мец­кие») мель­ни­цы. Жи­вот­но­вод­ст­во тра­ди­ци­он­но име­ло под­соб­ное зна­че­ние, в 19 в. вна­ча­ле в по­ме­щичь­их, за­тем и в кре­сть­ян­ских хо­зяй­ст­вах об­ра­зо­ва­лись рай­оны то­вар­но­го мо­лоч­но­го жи­вот­но­вод­ст­ва, из ко­то­рых осо­бен­но зна­ме­ни­то спе­циа­ли­зи­ро­ван­ное про­из­вод­ст­во сли­воч­но­го мас­ла на Во­ло­год­чи­не.

На­ря­ду с сель­ским хо­зяй­ст­вом раз­ви­ва­лись лес­ные про­мыс­лы, со­ле­ва­ре­ние и же­ле­зо­де­ла­тель­ный про­мы­сел, ры­бо­лов­ст­во, зве­ро­бой­ный про­мы­сел и су­до­строе­ние.

По­се­ле­ние. Сель­ские по­се­ле­ния пер­во­на­чаль­но на­зы­ва­лись сё­ла­ми, объ­е­ди­ня­лись в сель­ские об­щи­ны. Уже в древ­не­сла­вян­скую эпо­ху вы­де­ля­лись об­щин­ные цен­тры, не­ред­ко ук­ре­п­лён­ные. С 10 в. об­щи­ны (по­гос­ты, во­лос­ти) груп­пи­ро­ва­лись во­круг ад­ми­ни­ст­ра­тив­но-по­дат­ных, позд­нее так­же – ре­ли­ги­оз­ных цен­тров-по­гос­тов. Со вре­ме­нем тер­мин «по­гост» за­ме­ня­ет­ся тер­ми­ном «се­ло», а не­боль­шие сель­ские по­се­ле­ния на­зы­ва­ют­ся де­рев­ня­ми (с 14 в.); на­зва­ние «по­гост» со­хра­ня­ет­ся за цер­ков­ной усадь­бой с клад­би­щем. С рас­про­стра­не­ни­ем фео­даль­но­го зем­ле­вла­де­ния (осо­бен­но с 16 в.) по­се­ле­ния ста­ли ук­руп­нять­ся; обыч­ным бы­ло ссе­ле­ние мел­ких де­ре­вень в круп­ные сё­ла. Од­но­вре­мен­но про­дол­жа­ли воз­ни­кать но­вые од­но­двор­ные, пер­во­на­чаль­но се­зон­ные, по­се­ле­ния – за­им­ки, по­чин­ки и др., со вре­ме­нем раз­рас­тав­шие­ся в де­рев­ни. Пер­во­на­чаль­ная пла­ни­ров­ка тра­ди­ци­он­но­го рус­ско­го сель­ско­го по­се­ле­ния – раз­бро­сан­ная, за­тем – ря­до­вая (дво­ры ста­вят­ся вдоль ре­ки, бе­ре­га озе­ра или до­ро­ги) и на­ко­нец – улич­ная, улич­но-квар­таль­ная, улич­но-ра­ди­аль­ная.

Жи­ли­ще. Пер­во­на­чаль­но осн. ти­пом вос­точ­но­сла­вян­ско­го жи­ли­ща бы­ла по­лу­зем­лян­ка со сруб­ны­ми или кар­кас­ны­ми сте­на­ми, на се­ве­ре – на­зем­ный сруб­ный дом-из­ба, в 10–13 вв. став­ший гос­под­ствую­щей фор­мой по­строй­ки. То­гда же поя­ви­лись двух­ка­мер­ные жи­ли­ща, раз­де­лён­ные на из­бу и се­ни. К 17 в. рас­про­стра­ни­лись трёх­ка­мер­ные до­ма, имев­шие из­бу, клеть и се­ни ме­ж­ду ни­ми. К 18–19 вв. сло­жи­лись осн. ре­гио­наль­ные ва­ри­ан­ты рус­ской из­бы.

Русское крестьянское жилище: 1 – севернорусский дом-двор; 2 – центральные районы: однорядная связь; 3 – центральные районы: двухрядная связь; 4 – западные районы; 5 – южные районы; 6 – Прикубанье.

Внутренняя планировка избы. Схема. 1 – северно-среднерусские области; 2 – западнорусские области; 3 – восточно-южнорусские области; 4 – западно-южнорусские области. I – изба: а – печь, б – красный уго…

Се­вер­ный ва­ри­ант из­бы («дом-двор») пред­став­лял со­бой по­строй­ку на вы­со­ком (1,5–2 м) под­кле­те (слу­жив­шем, как пра­ви­ло, кла­до­вой), со­еди­нён­ную се­ня­ми с хо­зяй­ст­вен­ным дво­ром, в ниж­нем эта­же ко­то­ро­го по­ме­щал­ся хлев, в верх­нем (на по­ве­ти), как пра­ви­ло, хра­нил­ся хо­зяй­ст­вен­ный ин­вен­тарь, се­но, ино­гда тут уст­раи­ва­ли не­ота­п­ли­вае­мые жи­лые по­ме­ще­ния (кле­ти, го­рен­ки). Из­ба и двор со­еди­ня­лись од­ной дву­скат­ной сам­цо­вой кров­лей (од­но­ряд­ная связь). Из­ба вы­хо­ди­ла тор­цом на ули­цу, фа­сад имел обыч­но три ок­на и рез­ной де­кор. Усадь­ба вклю­ча­ла, кро­ме из­бы, ам­бар, ба­ню и др.

Русская изба. Самцовая конструкция крыши.

Из­бы цен­траль­но­рус­ских об­лас­тей, Верх­не­го и Сред­не­го По­вол­жья име­ли мень­ший раз­мер и вы­со­ту под­кле­та, чем се­вер­но­рус­ские. Двор при­страи­вал­ся к из­бе по ти­пу од­но­ряд­ной или двух­ряд­ной (к бо­ко­вой сте­не из­бы, час­то под от­дель­ной кров­лей) свя­зи. Фа­сад­ная резь­ба сред­не­рус­ских изб бы­ла ещё бо­га­че, чем у се­вер­но­рус­ских: на­лич­ни­ки ук­ра­ша­лись трёх­гран­но-вы­ем­ча­тым ор­на­мен­том; в 1840-е гг. в Верх­нем По­вол­жье (вслед­ст­вие вы­со­ко­го раз­ви­тия здесь от­хо­жих плот­ничь­их про­мы­слов) сфор­ми­ро­вал­ся осо­бый стиль резь­бы с вы­со­ким рель­е­фом и ис­поль­зо­ва­ни­ем рас­ти­тель­ных и зоо­морф­ных мо­ти­вов («ко­ра­бель­ная резь»). В кон. 19 в. рас­про­стра­ня­ет­ся про­пиль­ная резь­ба лоб­зи­ком.

Юж­но­рус­ское жи­ли­ще (ха­та) не име­ло под­кле­та, ино­гда бы­ло об­ма­за­но гли­ной или це­ли­ком бы­ло гли­но­бит­ным (из-за не­хват­ки строе­во­го ле­са), ста­ви­лось длин­ной сто­ро­ной к ули­це, по­кры­ва­лось че­ты­рёх­скат­ной кры­шей. Двор был от­кры­тым, с хо­зяй­ст­вен­ны­ми по­строй­ка­ми по пе­ри­мет­ру, вы­хо­дил на ули­цу те­со­вы­ми во­ро­та­ми. В степ­ной зо­не бы­ли рас­про­стра­не­ны не­замк­ну­тые дво­ры со сво­бод­ным рас­по­ло­же­ни­ем по­стро­ек. Ба­ни, в от­ли­чие от се­вер­но- и сред­не­рус­ских об­лас­тей, не строи­лись.

Позд­нее вез­де у за­жи­точ­ных кре­сть­ян поя­ви­лись до­ма (пя­ти­стен­ки, кре­сто­ви­ки), в ко­то­рых, по­ми­мо ос­нов­но­го, ота­п­ли­вае­мо­го по­ме­ще­ния-из­бы, бы­ло одно или неск. па­рад­ных по­ме­ще­ний (гор­ниц), и, на­ко­нец, – мно­го­ком­нат­ные или двух­этаж­ные до­ма.

Ха­рак­тер­ной для всех рус­ских, как и для др. вост. сла­вян и мно­гих их со­се­дей, осо­бен­но­стью из­бы бы­ла рус­ская печь – боль­шое гли­но­бит­ное, позд­нее – кир­пич­ное со­ору­же­ние уни­вер­саль­но­го на­зна­че­ния (для обог­ре­ва, при­го­тов­ле­ния пи­щи, сна, а там, где не бы­ло от­дель­ных бань, – для мы­тья, и др.). Ме­сто­по­ло­же­ние пе­чи оп­ре­де­ля­ло внут­рен­нюю пла­ни­ров­ку осн. по­ме­ще­ния жи­ли­ща, ко­то­рое, соб­ст­вен­но, и на­зы­ва­лось из­бой. Сло­жи­лись её тра­ди­ци­он­ные ло­каль­ные ва­ри­ан­ты. На се­ве­ре печь ста­ви­лась око­ло вхо­да и об­ра­ща­лась усть­ем к фа­сад­ной сте­не, крас­ный угол (па­рад­ный угол с ико­на­ми) на­хо­дил­ся в про­ти­во­по­лож­ном от пе­чи уг­лу, ря­дом с тор­це­вой сте­ной, вы­хо­дя­щей тре­мя ок­на­ми на ули­цу. Про­ти­во­по­лож­ная от крас­но­го уг­ла сто­ро­на из­бы, ря­дом с пе­чью (ба­бий кут), счи­та­лась жен­ской по­ло­ви­ной, име­ла хо­зяй­ст­вен­ное на­зна­че­ние, ино­гда от­де­ля­лась пе­ре­го­род­кой; око­ло пе­чи уст­раи­ва­ли вход в под­пол, от­го­ро­жен­ный дос­ка­ми (гол­бец); голб­цы час­то ук­ра­ша­лись рос­пи­сью. В сте­ны по пе­ри­мет­ру бы­ли вруб­ле­ны лав­ки и пол­ки, на­вер­ху в зад­ней по­ло­ви­не из­бы – по­ла­ти, на ко­то­рых спа­ли. В за­пад­но­рус­ских об­лас­тях печь так­же ста­ви­лась у вхо­да, но об­ра­ща­лась усть­ем к вхо­ду, в тор­це­вой сте­не про­ру­ба­лось од­но, в бо­ко­вой, вы­ходив­шей во двор, – два ок­на. Глав­ное от­ли­чие юж­но­рус­ской пла­ни­ров­ки от се­вер­но- и за­пад­но­рус­ской: печь ста­ви­лась в про­ти­во­по­лож­ном от вхо­да уг­лу (на вос­то­ке ре­гио­на – усть­ем к вхо­ду, на за­па­де – к бо­ко­вой сте­не), а крас­ный угол уст­раи­вал­ся сбо­ку от вхо­да; из­ба вы­хо­ди­ла на ули­цу бо­ко­вой (про­ти­во­по­лож­ной от пе­чи) сте­ной с дву­мя ок­на­ми.

Боль­шое зна­че­ние име­ло де­ко­ра­тив­ное оформ­ле­ние ин­терь­е­ра до­ма – резь­бой и рос­пи­сью по де­ре­ву (пол­ки, лав­ки, голб­цы, прял­ки), узор­ны­ми и вы­ши­ты­ми тка­ня­ми (по­ло­тен­ца в крас­ном уг­лу, по­ло­ви­ки и др.).

Оде­ж­да. Тра­ди­ци­он­ная рус­ская оде­ж­да ши­лась из до­мо­тка­ных льня­ных, ко­но­п­ля­ных и шер­стя­ных тка­ней.

Ос­нов­ная муж­ская оде­ж­да – шта­ны и ту­ни­ко­об­раз­ная (без швов на пле­чах) ру­ба­ха, под­вя­зан­ная поя­сом, пер­во­на­чаль­но с раз­ре­зом во­ро­та по­се­ре­ди­не; ок. 15–16 вв. сфор­ми­ро­вал­ся тип ко­со­во­рот­ки с раз­ре­зом сле­ва, по­лу­чив­ший на­зва­ние рус­ской ру­ба­хи, в от­ли­чие от ук­ра­ин­ской и бе­ло­рус­ской, со­хра­нив­ших пря­мой раз­рез.

Девушка в праздничном наряде (северные губернии, 1900-е гг.).

Свои ло­каль­ные ва­ри­ан­ты сло­жи­лись в жен­ской оде­ж­де. Древ­ний тип жен­ско­го кос­тю­ма рус­ских, как и др. на­ро­дов Вос­точ­ной Ев­ро­пы, – длин­ная, под­вя­зан­ная поя­сом ру­ба­ха (позд­нее у вос­точ­но­сла­вян­ских на­ро­дов, в от­ли­чие от их со­се­дей, сло­жил­ся тип жен­ской ру­ба­хи с вшив­ны­ми пле­че­вы­ми, бо­га­то ор­на­мен­ти­ро­ван­ны­ми встав­ка­ми – по­ли­ка­ми) и не­сши­тая юб­ка. Ок. 16 в. по­яв­ля­ет­ся но­вый тип жен­ской оде­ж­ды – са­ра­фан (са­ян, сук­ман, шуб­ка). Пер­во­на­чаль­но са­ра­фа­ном на­зы­ва­лась верх­няя муж­ская рас­паш­ная оде­ж­да, за­тем это на­зва­ние бы­ло пе­ре­не­се­но на жен­скую верх­нюю глухую оде­ж­ду без ру­ка­вов – вна­ча­ле в кос­тю­ме знат­ных жен­щин и го­ро­жа­нок, за­тем – се­вер­но- и сред­не­рус­ских кре­сть­я­нок. Бы­ли из­вест­ны два осн. ти­па са­ра­фа­на: се­вер­ный, или нов­го­род­ский (сук­ман, шуш­пан, шу­шун), – ко­со­клин­ный и сред­не­рус­ский, или мо­с­ков­ский (са­ян, шуб­ка, круг­лый), – пря­мой сбор­ча­тый на лям­ках. По­верх на­де­ва­ли ко­рот­кую коф­ту с ру­ка­ва­ми или без них (ду­ше­грея).

Праздничная девичья одежда южнорусских областей: рубаха, передник, шушпан.

На юге со­хра­нил­ся бо­лее древ­ний тип жен­ской оде­ж­ды с не­сши­той юб­кой-по­нё­вой. Про­стей­ший тип по­нё­вы – «раз­но­пол­ка», за­кры­ваю­щая те­ло с бо­ков и сза­ди. Рас­хо­дя­щие­ся спе­ре­ди по­лы час­то но­си­ли по­дотк­ну­ты­ми за по­яс, по­это­му они ук­ра­ша­лись не с ли­ца, а с из­на­ноч­ной сто­ро­ны. Обыч­но по­нё­ва ши­лась из трёх шер­стя­ных по­лот­нищ, как пра­ви­ло, клет­ча­то­го ри­сун­ка (раз­мер клет­ки и цве­та раз­ли­ча­лись в ка­ж­дой де­рев­не или груп­пе де­ре­вень). Ино­гда спе­ре­ди встав­ля­лась про­шва из од­но­тон­ной хол­що­вой или хлоп­ча­то­бу­маж­ной тка­ни – та­кая по­нё­ва сши­ва­лась по всем швам и на­зы­ва­лась «сплош­ной». По­нё­вы но­си­ли с ру­ба­хой и верх­ней глу­хой или рас­паш­ной коф­той, ту­ни­ко­об­раз­но­го по­кроя, с ру­ка­ва­ми или без ру­ка­вов (на­верш­ник, на­груд­ник, на­сов, шу­шун, шуш­пан, сук­ня, ка­тан­ка), ино­гда – с длин­ным пе­ред­ни­ком (за­пан, за­на­вес­ка). По­нё­вы, на­верш­ни­ки, пе­ред­ни­ки бы­ли ок­ра­ше­ны в крас­ный, чёр­ный, си­ний, жёл­тый цве­та, рас­ши­ва­лись тесь­мой, га­лу­ном. За­пад­но­рус­ский жен­ский кос­тюм был бли­зок к бе­ло­рус­ско­му и ук­ра­ин­ско­му и со­сто­ял из ру­ба­хи и по­нё­вы, близ­кой к ук­ра­ин­ской плах­те или бе­ло­рус­ско­му ан­да­ра­ку.

Муж­ские го­лов­ные убо­ры – вой­лоч­ные и ва­ля­ные, зи­мой – ме­хо­вые. Стро­го раз­ли­ча­лись де­ви­чьи и жен­ские го­лов­ные убо­ры. Для за­муж­ней жен­щи­ны бы­ло обя­за­тель­ным пол­но­стью скры­вать во­ло­сы. Ос­но­ву жен­ско­го го­лов­ного убо­ра со­став­ля­ла ша­поч­ка – мяг­кая (по­вой­ник, по­дуб­рус­ник, го­лов­ка и др.) или на твёр­дой ос­но­ве (ки­ка, ко­кош­ник и др.) с на­ряд­ным очель­ем или око­лы­шем, ино­гда свое­об­раз­ной фор­мы (ро­га­тые, сед­ло­вид­ные, ло­па­то­об­раз­ные и др.); на юге твёр­дая ос­но­ва ки­ки по­кры­ва­лась на­ряд­ным ма­тер­ча­тым чех­лом-со­ро­кой (час­то и весь го­лов­ной убор на­зы­вал­ся со­ро­кой), до­пол­ня­лась по­за­тыль­ни­ком, на­лоб­ни­ком, бо­ко­вы­ми при­вес­ка­ми и др. По­верх ша­поч­ки го­ло­ву час­то по­кры­ва­ли или по­вя­зы­ва­ли на­ряд­ным плат­ком (по­во­ем, уб­ру­сом, фа­той).

Женские головные уборы: 1 – женщина в кокошнике (Вологодская губ.); 2 – женщина в кокошнике и платке (Олонецкая губ.); 3 – женщина в рогатой кике (Рязанская губ.).

Для де­вичь­е­го убо­ра бы­ло ха­рак­тер­но не скры­вать во­ло­сы, по­это­му де­ви­чьи убо­ры име­ли вид вен­ца с от­кры­тым вер­хом (по­вяз­ки, ко­ру­ны и др.) или тка­не­вой по­вяз­ки; де­вуш­ки за­пле­та­ли во­ло­сы в од­ну-две ко­сы или хо­ди­ли с рас­пу­щен­ны­ми во­ло­са­ми.

На­ряд­ная оде­ж­да бо­га­то ук­ра­ша­лась вы­шив­кой, кру­же­вом, га­лу­ном, жем­чу­гом; жен­щи­ны но­си­ли боль­шое ко­ли­че­ст­во ук­ра­ше­ний.

И муж­чи­ны и жен­щи­ны но­си­ли раз­лич­ные ти­пы верх­ней рас­паш­ной оде­ж­ды: каф­та­ны, охаб­ни, опаш­ни, фе­ре­зи, шуб­ки, жу­па­ны, зи­пу­ны, жен­щи­ны так­же – те­ло­греи и др., зи­мой – шу­бы, ко­жу­хи и др. С 18 в. в го­ро­дах, а за­тем и в де­рев­нях рас­про­стра­ня­ет­ся тип жен­ской оде­ж­ды с юб­кой и коф­той («па­роч­ка») и др. фор­мы за­пад­но­ев­ро­пей­ской оде­ж­ды.

Тра­ди­ци­он­ной обу­вью бы­ли пле­тё­ные лап­ти, но­сив­шие­ся с об­мот­ка­ми-ону­ча­ми, или при­ми­тив­ные ко­жа­ные порш­ни, зи­мой – ва­ля­ная обувь (ва­лен­ки, ка­тан­ки, кень­ги); ва­ля­ная обувь с вы­со­ки­ми го­ле­ни­ща­ми ста­ла про­из­во­дить­ся с нач. 19 в. в Ни­же­го­род­ской губ. Ко­жа­ные са­по­ги бы­ли бо­га­той или празд­нич­ной обу­вью.

Пи­ща. Ос­но­ву тра­ди­ци­он­ной рус­ской пи­щи со­став­ля­ли зла­ки, из ко­то­рых пек­ли хлеб и ва­ри­ли ка­ши. Хлеб­ную и кру­пя­ную ос­но­ву име­ли ри­ту­аль­ные и празд­нич­ные блю­да (ка­ра­вай, ку­лич, бли­ны, ку­тья и др.), а так­же на­пит­ки (пи­во, квас). К хлеб­ной пи­ще тра­дицион­но от­но­си­ли бо­бо­вые (в осн. го­рох), сре­ди ово­щей глав­ны­ми бы­ли ка­пус­та и ре­па. Упот­реб­ле­ние мя­са бы­ло ог­ра­ни­чен­ным, осо­бен­но под влия­ни­ем ре­ли­ги­оз­ных за­пре­тов: осу­ж­да­лось упот­реб­ле­ние в пи­щу мно­гих ви­дов ди­чи, не­пар­но­ко­пыт­ных жи­вот­ных и др. Рыб­ная пи­ща бы­ла осо­бен­но ши­ро­ко рас­про­стра­не­на у жи­те­лей по­бе­ре­жий боль­ших рек и сев. мо­рей. У на­ро­дов Се­ве­ра и Си­би­ри бы­ли вос­при­ня­ты и осо­бые спо­со­бы при­го­тов­ле­ния ры­бы: за­мо­ра­жи­ва­ние (стро­га­ни­на), ква­ше­ние, вя­ле­ние (юко­ла). Из куль­ту­ры тюрк­ских на­ро­дов в рус­скую кух­ню про­ник­ли но­вые муч­ные блю­да – по­хлёб­ки (са­ла­мат, бур­да), тес­то, жа­рен­ное в мас­ле (пон­чи­ки, струж­ни, хво­рост и др.). Од­ним из гл. рус­ских блюд в Си­би­ри ста­ли пель­ме­ни.

Ре­ли­гия и празд­ни­ки. Тра­ди­ци­он­ной ре­ли­ги­ей рус­ских яв­ля­ет­ся пра­во­сла­вие (см. ст. Ре­ли­гии). С цер­ков­ны­ми празд­ни­ка­ми свя­за­ны рус­ские ка­лен­дар­ные об­ря­ды. Наи­бо­лее раз­ви­ты об­ря­ды зим­не­го солн­це­сто­я­ния (Свят­ки), при­уро­чен­ные к Ро­ж­де­ст­ву (25 де­каб­ря по юли­ан­ско­му ка­лен­да­рю) и Кре­ще­нию (6 ян­ва­ря), и кон­ца зи­мы (Мас­ле­ни­ца, Сыр­ная не­де­ля), пред­ше­ст­вую­щие Ве­ли­ко­му по­сту. Свят­ки со­про­во­ж­да­лись ко­ля­до­ва­ни­ем, из­го­тов­ле­ни­ем ри­ту­аль­но­го пе­че­нья (ко­зу­ли), на­чи­ная с Ва­силь­е­ва дня (1 ян­ва­ря) – га­да­ния­ми и ря­же­ни­ем. На Мас­ле­ни­цу так­же ря­ди­лись, ка­та­лись в са­нях, с гор, на ка­че­лях, пек­ли бли­ны и ола­дьи, в по­след­ний день уст­раи­ва­ли ше­ст­вие с чу­че­лом Мас­ле­ни­цы, ко­то­рое сжи­га­ли или раз­ры­ва­ли на кус­ки. И свя­точ­ные и мас­ле­нич­ные об­ря­ды, осу­ж­дае­мые цер­ко­вью, за­вер­ша­лись об­ря­да­ми очи­ще­ния на Кре­ще­ние и в Про­щё­ное вос­кре­се­нье. Ве­сен­ние об­ря­ды – празд­ник Со­ро­ка му­че­ни­ков (Со­ро­ки, 9 мар­та), Бла­го­веще­ние (25 мар­та), день св. Ге­ор­гия (Его­рий Веш­ний, 23 ап­ре­ля) и др. – со­про­во­ж­да­лись пе­ни­ем пе­сен-вес­ня­нок, пе­че­ни­ем бу­ло­чек в ви­де пти­чек (жа­ворон­ков, гра­чи­ков, те­тё­рок) и др. На Пас­ху го­то­ви­ли об­ря­до­вую пи­щу (кра­ше­ные яй­ца, тво­рож­ную пас­ху, сдоб­ный хлеб-ку­лич); во­зоб­нов­ля­лись хо­ж­де­ния по до­мам с об­ря­до­вы­ми пес­ня­ми (вью­нош­ник), иг­ры, мо­ло­дёж­ные со­б­ра­ния, с это­го дня на­чи­на­лись хо­ро­во­ды, с вось­мо­го дня Пас­хи (Фо­ми­ной не­де­ли, Крас­ной гор­ки) – свадь­бы. Об­ря­ды лет­не­го солн­це­стоя­ния при­хо­ди­лись на Трои­цу, пред­ше­ст­вую­щую ей (Се­мик) или по­сле­дую­щую (Ру­саль­ную) не­де­лю ли­бо на Ива­нов день (Ива­на Ку­па­ла, 24 ию­ня). Тро­иц­кие об­ря­ды со­про­во­ж­да­лись ри­туа­ла­ми с бе­рё­зо­вы­ми де­рев­ца­ми или вет­ка­ми, ру­саль­ные – ря­же­ни­ем, ри­туа­лом «из­гна­ния ру­сал­ки» с унич­то­же­ни­ем кук­лы (Ру­сал­ки), ку­паль­ские – об­ли­ва­ни­ем во­дой, га­да­ния­ми, так­же ри­туа­ла­ми с кук­лой (Ку­па­лой, или Ко­ст­ро­мой). За­вер­ша­лись лет­ние празд­ни­ки на Пет­ров день (29 ию­ня). Вес­ной (пе­ред Мас­ле­ни­цей и по­сле Пас­хи), ле­том (пе­ред Трои­цей) и в на­ча­ле зи­мы (пе­ред днём св. Дмит­рия Со­лун­ско­го, 26 ок­тяб­ря) уст­раи­ва­лись осо­бые по­ми­наль­ные дни (Ро­ди­тель­ские суб­бо­ты, Ра­до­ни­ца).

Тор­же­ст­вен­но от­ме­ча­лись ме­ст­ные празд­ни­ки – хра­мо­вые, съез­жие, де­ревен­ские брат­чи­ны (ссып­ки, пив­ные празд­ни­ки), улич­ные, обет­ные и др.; они со­про­во­ж­да­лись кре­ст­ным хо­дом, во­до­свя­ти­ем с ос­вя­ще­ни­ем до­мов, ско­та, по­лей, вод­ных ис­точ­ни­ков и др., мно­го­днев­ны­ми гу­лянь­я­ми, пи­ра­ми, яр­мар­ка­ми, ино­гда – це­лод­нев­ным ко­ло­коль­ным зво­ном и др.

На­род­ное ис­кус­ст­во. Рус­ское на­род­ное ис­кус­ст­во вос­хо­дит к ис­кус­ст­ву Древ­ней Ру­си, во­брав­ше­му в се­бя ху­дож. тра­ди­ции древ­них сла­вян, тю­рок, фин­но-уг­ров, скан­ди­на­вов, Ви­зан­тии, ро­ман­ско­го ис­кус­ст­ва За­пад­ной Ев­ро­пы, Вос­то­ка. В до­пет­ров­ской Рос­сии ху­дож. тра­ди­ция, как и вся на­род­ная куль­ту­ра, бы­ла еди­ной для всех со­ци­аль­ных сло­ёв, и лишь с нач. 18 в. она ста­ла дос­тоя­ни­ем гл. обр. кре­сть­ян­ско­го ис­кус­ст­ва.

Среди по­все­ме­ст­но раз­ви­тых ви­дов рус­ско­го на­род­но­го ис­кус­ст­ва – узор­ное тка­че­ст­во и вы­шив­ка. Они бы­ли исклю­чи­тель­но жен­ским за­ня­ти­ем, ис­кус­ст­во тка­чи­хи и вы­ши­валь­щи­цы счи­та­лось од­ним из при­зна­ков хо­ро­шей хо­зяй­ки. В се­вер­но­рус­ских об­лас­тях тек­стиль­ный ор­на­мент рас­по­ла­га­ет­ся в осн. в ви­де кай­мы, ос­тав­ляя осн. по­ле из­де­лия (по­ло­тен­ца, ска­тер­ти, ру­ба­хи и т. д.) глад­ким. Пре­об­ла­да­ет крас­ный узор на бе­лом или се­ром по­ле, ино­гда – бе­лый на бе­лом. Ор­на­мент гео­мет­ри­че­ский (гл. обр. ром­бо­вид­ная сет­ка) с вклю­че­ни­ем рас­ти­тель­ных (раз­лич­ные ва­ри­ан­ты дре­ва), зоо­морф­ных (пе­ту­хи, пав­лины, дву­гла­вые пти­цы, ко­ни, львы, оле­ни и др.) и ан­тро­по­морф­ных (фрон­таль­ная жен­ская фи­гу­ра, всад­ник и др.) мо­ти­вов. В цен­траль­ных об­лас­тях рас­про­стра­не­на по­ли­хром­ная вы­шив­ка (крас­ный с зе­лё­ным, си­ним, жёл­тым, чёр­ным) гео­мет­ри­че­ским ор­на­мен­том. В юж­но­рус­ских об­лас­тях осн. вид тек­стиль­но­го ор­на­мен­та – кра­соч­ные де­та­ли жен­ской оде­ж­ды – по­нё­вы, на­верш­ни­ки, пе­ред­ни­ки, со­ро­ки. В 15 в. в Рос­сии воз­ни­ка­ет ли­це­вое ши­тьё – про­из­вод­ст­во цер­ков­ных по­кро­вов, пе­лён, пла­ща­ниц и др. с икон­ным изо­бра­же­ни­ем. В ор­на­мен­таль­ной вы­шив­ке раз­ви­ва­ет­ся ши­тьё по до­ро­гим тка­ням зо­ло­ты­ми и се­реб­ря­ны­ми ни­тя­ми (во­ло­чё­ное зо­ло­то) или шёл­ко­вы­ми, пе­ре­ви­ты­ми тон­чай­шей по­зо­ло­чен­ной про­во­ло­кой (пря­де­ное зо­ло­то). С 18 в. на­чи­на­ет­ся отеч. про­из­вод­ст­во ме­тал­ли­че­ской ни­ти и зо­лот­ное ши­тьё про­ни­ка­ет в кре­сть­ян­ский быт, осо­бен­но на Се­ве­ре. Мес­та­ми, напр. в Торж­ке, оно пре­вра­ти­лось в про­мы­сел, на ос­но­ве ко­то­ро­го в 1930-е гг. бы­ла соз­да­на зо­ло­то­швей­ная ар­тель. В 19 в. под влия­ни­ем го­род­ской тра­диции вы­шив­ки раз­ви­ва­ет­ся про­мы­сел в сё­лах Мстё­ра, Па­лех, Хо­луй Вла­ди­мир­ской губ. с ха­рак­тер­ной бе­лой вы­шив­кой по бе­ло­му тон­ко­му по­лот­ну или ба­ти­сту. Вы­ши­валь­ный про­мы­сел су­ще­ст­во­вал в Нов­го­род­ской (кре­стец­кая строч­ка: рель­еф­ный узор из плот­но пе­ре­ви­тых ни­тей по круп­ной вы­дер­ну­той сет­ке), Ни­же­го­род­ской (ги­пю­ры), Ря­зан­ской, Ка­луж­ской гу­бер­ни­ях и др. На ос­но­ве тра­ди­ци­он­но­го про­мыс­ла ра­бо­та­ет вы­ши­валь­ная фаб­ри­ка в г. Та­ру­са (Ка­луж­ская обл.), со­хра­ня­ет­ся про­из­вод­ст­во узор­ных тка­ней в г. Че­ре­по­вец (Во­ло­год­ская обл.).

Поставок. Хохломская роспись.

Осо­бым ви­дом рус­ско­го тек­стиль­но­го ис­кус­ст­ва яв­ля­ет­ся пле­те­ние кру­жев, из­вест­ное у рус­ских с 17 в. С 18 в. боль­шую роль в его раз­ви­тии иг­ра­ют мо­на­стыр­ские и вот­чин­ные мас­тер­ские. Для рус­ских кру­жев 17 – нач. 18 вв. ха­рак­тер­ны гео­мет­ри­че­ские ор­на­мен­ты: ром­бы, тре­уголь­ни­ки, зиг­за­го­об­раз­ные по­ло­сы, за­тем ри­су­нок кру­жев ус­лож­ня­ет­ся. Кру­же­во­пле­те­ние со­хра­ня­ет­ся в Во­ло­год­ской, Ли­пец­кой (осо­бен­но в Елец­ком р-не), Ки­ров­ской (г. Со­ветск, быв. сло­бо­да Ку­кар­ка Вят­ской губ.), Ря­зан­ской (цвет­ное кру­же­во в г. Ми­хай­лов; фи­лей­ное кру­же­во в Ка­дом­ском р-не) об­лас­тях.

Мень­ше бы­ло раз­ви­то ков­ро­тка­че­ст­во. На го­ри­зон­таль­ном ста­не тка­лись без­вор­со­вые ков­ры (па­ла­сы), на вер­ти­каль­ном – вор­со­вые («мох­ро­вые»). Про­мы­сел по про­из­вод­ст­ву вор­со­вых ков­ров («си­бир­ских») с гео­мет­ри­зо­ван­ным цве­точ­ным ор­на­мен­том воз­ник в Тю­ме­ни (17 в.); без­вор­со­вых ков­ров, ук­ра­шен­ных яр­ким цве­точ­ным ор­на­мен­том, обыч­но по чёр­но­му по­лю (близ­ким к под­нос­ной рос­пи­си), – в Кур­ской губ. (18 в.); вор­со­вых и без­вор­со­вых ков­ров из не­ок­ра­шен­ной шер­сти – в Кур­ган­ской обл. (19 в.); в нач. 20 в. раз­ви­ва­ет­ся ков­ро­де­лие в с. Со­ло­мин­ка Пен­зен­ской губ.

Про­из­вод­ст­во цвет­ных на­бой­ных тка­ней из­вест­но с 18 в. в Мо­с­ков­ской губ., а за­тем во мно­гих цен­траль­ных и се­вер­но­рус­ских об­лас­тях. В 19 в. по­яв­ля­ет­ся ис­кус­ст­во рос­пи­си по тка­ни.

Ху­до­же­ст­вен­ное ли­тьё и ков­ка ме­тал­ла раз­ви­ты на Ру­си с ран­не­го Сред­не­ве­ко­вья. Про­из­вод­ст­вом лар­цов и сун­ду­ков с оков­кой из про­сеч­но­го же­ле­за бы­ли зна­ме­ни­ты Ве­ли­кий Ус­тюг (17 в.), Ниж­ний Та­гил (18–19 вв.), с. Лыс­ко­во Ни­же­го­род­ской губ. (19 в.); в с. Пав­ло­во Ни­же­го­род­ской губ. в 18–19 вв. был раз­вит про­мы­сел по про­из­вод­ст­ву мед­ных фи­гур­ных зам­ков.

Вы­со­чай­ше­го раз­ви­тия дос­тиг­ло рус­ское юве­лир­ное ис­кус­ст­во. В до­мон­голь­ской Ру­си бы­ли раз­ви­ты слож­ней­шие юве­лир­ные тех­ни­ки: пе­ре­го­род­ча­тая эмаль, чернь, зернь и скань. Раз­ру­шен­ное мон­голь­ским на­ше­ст­ви­ем, это ис­кус­ст­во во­зоб­но­ви­лось в 14–15 вв. В 18– 19 вв. воз­ни­ка­ют ме­ст­ные юве­лир­ные про­мыс­лы: чер­не­ние по се­реб­ру в Ве­ли­ком Ус­тю­ге, воз­ро­ж­дён­ное в 1920-е гг. бла­го­да­ря ор­га­ни­за­ции ар­те­ли; эма­ле­вая рос­пись по ме­тал­лу (фи­нифть) в Рос­то­ве, ко­то­рой пер­во­на­чаль­но ук­ра­ша­ли цер­ков­ную ут­варь, ок­ла­ды икон, пи­са­ли об­раз­ки, а за­тем так­же туа­лет­ные ко­ро­боч­ки, та­ба­кер­ки, по­сле ор­га­ни­за­ции в 1920-е гг. ар­те­ли «Рос­тов­ская фи­нифть» – жен­ские ук­ра­ше­ния, шка­тул­ки и др. С 16 в. из­вест­но про­из­вод­ст­во се­реб­ря­ной с по­зо­ло­той че­кан­ной по­су­ды, ок­ла­дов и др. в сё­лах Крас­ное и Си­до­ров­ское Ко­ст­ром­ской губ. С 19 в. здесь ста­ли де­лать де­шё­вые ук­ра­ше­ния из ме­ди с по­лу­дра­го­цен­ны­ми кам­ня­ми и стек­лом, с 1920-х гг. – сто­ло­вые сер­ви­зы, куб­ки и др. В 16–17 вв. сло­жил­ся брон­ниц­кий про­мы­сел – из­го­тов­ле­ние коль­чуг и др. дос­пе­хов (в с. Синь­ко­во в Под­мос­ко­вье, ны­не Ра­мен­ский р-н), на ос­но­ве ко­то­ро­го в сов. вре­мя воз­ник­ла сна­ча­ла ар­тель «Синь­ков­ский юве­лир», а за­тем юве­лир­ная фаб­ри­ка.

Про­из­вод­ст­во ху­дож. ке­ра­ми­ки на Ру­си так­же вос­хо­дит к до­мон­голь­ско­му пе­рио­ду. В 16–17 вв. в Мо­ск­ве из­го­тов­ля­лась на­ряд­ная чер­но­ло­щё­ная по­су­да, под­ра­жаю­щая ме­тал­ли­че­ской, бо­лее про­стая крас­но­ло­щё­ная и тон­ко­стен­ная бе­ло­гли­ня­ная со штам­по­ван­ным ор­на­мен­том. В Яро­слав­ской губ. про­из­вод­ст­во чер­но­ло­щё­ной по­су­ды со­хра­ня­ет­ся до 20 в.

С 10–11 вв. на Ру­си бы­ло из­вест­но про­из­вод­ст­во ке­ра­ми­чес­ких пли­ток с рель­еф­ным ор­на­мен­том для ук­ра­ше­ния па­рад­ных по­стро­ек, церк­вей и др. Это ис­кус­ст­во воз­ро­ди­лось в кон. 15 в. В 16 в. в Рос­сии рас­про­стра­ни­лись печ­ные из­раз­цы. Пер­во­на­чаль­но из­раз­цы име­ли ес­те­ст­вен­ный тер­ра­ко­то­вый цвет, с 16 в. их ок­ра­ши­ва­ли в зе­лё­ный цвет и по­кры­ва­ли гла­зу­рью («му­рав­лёные из­раз­цы»), во 2-й пол. 17 в. рас­про­стра­нились из­раз­цы, по­кры­тые по­ли­хром­ной эма­лью. В 18 в. поя­ви­лись под­ра­жаю­щие за­пад­ным «гол­ланд­ские» из­раз­цы с си­ней или по­ли­хром­ной рос­писью по бе­ло­му фо­ну.

Этот стиль был пе­ре­не­сён и на ху­дож. по­су­ду, фи­гур­ную ке­ра­ми­ку и др., гл. обр. в ста­рин­ном (с 17 в.) ке­ра­ми­ческом цен­тре в с. Гжель Мо­с­ков­ской губ. Гжель­ский про­мы­сел воз­ро­дил­ся в сер. 20 в. Вто­рой зна­ме­ни­тый центр ке­ра­ми­че­ско­го про­мыс­ла был в г. Ско­пин Ря­зан­ской губ. Для ско­пин­ской по­су­ды ха­рак­те­рен рель­еф­ный ор­на­мент, по­кры­тый цвет­ной гла­зу­рью. В Гже­ли, Ско­пи­не, в вят­ской сло­бо­де Дым­ко­во, в Пен­зен­ской, Туль­ской, Ар­хан­гель­ской гу­бер­ни­ях и др. де­ла­ли гли­ня­ные фи­гур­ные рас­пис­ные иг­руш­ки, сви­стуль­ки и др.

Резь­ба по де­ре­ву от­но­сит­ся к наи­бо­лее тра­ди­ци­он­ным из ви­дов рус­ско­го ис­кус­ст­ва. Не­мно­гие до­шед­шие до нас (в осн. из нов­го­род­ских рас­ко­пок) де­ре­вян­ные из­де­лия до­мон­голь­ско­го пе­рио­да сви­де­тель­ст­ву­ют о вы­со­чай­шем раз­ви­тии де­ре­вян­ной резь­бы. Наи­бо­лее из­вест­на ко­лон­на из Нов­го­ро­да, покры­тая слож­ным пле­тё­ным и зоо­морф­ным ор­на­мен­том. Древ­няя тра­ди­ция де­ре­вян­ной резь­бы со­хра­ни­лась в кре­сть­ян­ском ис­кус­ст­ве в ук­ра­ше­нии изб, пред­ме­тов ут­ва­ри (по­су­ды, пря­лок, валь­ков, дет­ских ко­лы­бе­лей, са­ней и др.).

По­ми­мо резь­бы ши­ро­ко при­ме­ня­лась рос­пись по де­ре­ву, при­чём здесь сфор­ми­ро­ва­лось мно­же­ст­во ло­каль­ных сти­лей. На­при­мер, в По­мо­рье бы­ли из­вест­ны шен­кур­ский стиль рос­пи­си (цве­ты на крас­ном фо­не), ме­зен­ский (ри­су­нок чёр­ной са­жей, сде­лан­ный пе­ром по крас­но-ко­рич­не­во­му фо­ну: изо­бра­же­ния бе­гу­щих ко­ней и оле­ней), се­ве­ро­двин­ский, сло­жив­ший­ся под влия­ни­ем ико­но­пи­си и книж­ной ми­ниа­тю­ры (ри­су­нок на свет­лом фо­не зе­лё­ным, жёл­тым и крас­ным: де­ви­чьи по­си­дел­ки, ка­та­ние на ло­ша­дях и др.; центр ком­по­зи­ции час­то за­ни­ма­ло изо­бра­же­ние пти­цы Си­рин, фон за­пол­нял­ся трав­ным узо­ром). В г. Го­ро­дец Ни­же­го­род­ской губ. мно­го­цвет­ные и ин­кру­сти­ро­ван­ные мо­рёным ду­бом ри­сун­ки (изо­бра­же­ния ко­ней, пе­ту­хов, фан­та­сти­че­ских птиц и зве­рей, цве­точ­ный узор) рас­по­ла­га­лись на свет­лом фо­не; в 1938 на ос­но­ве это­го про­мыс­ла бы­ла соз­да­на ар­тель, пре­об­ра­зо­ван­ная в 1960 в фаб­ри­ку «Го­ро­дец­кая рос­пись». В кон. 17 – нач. 18 вв. воз­ник про­мы­сел по про­из­вод­ст­ву то­кар­ной де­ре­вян­ной по­су­ды с рос­пи­сью пыш­ным трав­ным узо­ром по зо­ло­то­му фо­ну в с. Хох­ло­ма Ни­же­го­род­ской губ. Де­ре­вян­ные рас­пис­ные иг­руш­ки про­из­во­ди­лись в с. Бо­го­род­ское Вла­ди­мир­ской губ. (ны­не Мо­с­ков­ской обл.) и Сер­гие­вом По­са­де. Ста­рин­ные цен­тры де­ре­вян­ной резь­бы су­ще­ст­во­ва­ли в под­мос­ков­ных с. Ах­тыр­ка и дер. Куд­ри­но; в 19 в. бы­ла соз­да­на мас­тер­ская в близ­ле­жа­щей усадь­бе Аб­рам­це­во.

Осо­бый вид ху­дож. об­ра­бот­ки де­ре­ва – резь­ба по бе­рё­зо­во­му ка­пу. В ви­де про­мыс­ла она су­ще­ст­во­ва­ла в 19 в. в с. Сло­бод­ское Вят­ской губ., где из­го­тав­ли­ва­ли шка­тул­ки, порт­си­га­ры, ку­ри­тель­ные труб­ки и др. из­де­лия, от­по­ли­ро­ван­ные и по­кры­тые ла­ком.

Тра­ди­ци­он­ный для рус­ских вид про­из­вод­ст­ва – об­ра­бот­ка бе­ре­сты. Бе­ре­стя­ные туе­са так­же ук­ра­ша­лись рос­пи­сью, тис­не­ни­ем и че­кан­кой. В Ве­ли­ком Ус­тю­ге и близ­ле­жа­щих сё­лах по р. Ше­мо­гда Во­ло­год­ской губ. раз­вил­ся про­мы­сел по про­из­вод­ст­ву бе­ре­стя­ных из­де­лий, по­кры­тых про­рез­ным ор­на­мен­том (ше­мо­год­ская бе­ре­ста). Про­из­вод­ст­во бе­ре­стя­ных из­де­лий со­хра­ня­ет­ся ны­не в Во­ло­год­ской и Ар­хан­гель­ской об­лас­тях.

Ху­до­же­ст­вен­ная резь­ба по кос­ти бы­ла осо­бен­но раз­ви­та на Рус­ском Се­ве­ре. Зна­ме­нит кос­то­рез­ный про­мы­сел в с. Хол­мо­го­ры Ар­хан­гель­ской обл. (про­рез­ная резь­ба по мор­жо­вой и ма­мон­то­вой кос­ти: лар­цы, со­су­ды, та­ба­кер­ки, греб­ни и др.). С нач. 18 в. раз­ви­ва­ет­ся кос­то­рез­ное ис­кус­ст­во в То­боль­ске, где в ме­ст­ных си­бир­ских тра­ди­ци­ях вы­ре­за­ют­ся мел­кие скульп­тур­ные груп­пы: охот­ни­ки, со­ба­чьи и оле­ньи уп­ряж­ки и др. В 1930-х гг. воз­ник центр резь­бы по кос­ти и ро­гу в г. Хоть­ко­во Мо­с­ков­ской обл.

Кам­не­рез­ное ис­кус­ст­во бы­ло вы­со­ко раз­ви­то в до­мон­голь­ской Ру­си. Мно­го­чис­лен­ны ка­мен­ные икон­ки-об­раз­ки, в 12 – нач. 13 вв. рас­цве­ло ис­кус­ст­во фа­сад­ной резь­бы (бе­ло­ка­мен­ные со­бо­ры Вла­ди­ми­ро-Суз­даль­ской Ру­си), воз­ро­ж­дён­ное в бе­ло­ка­мен­ном зод­че­ст­ве Мо­с­ков­ской Ру­си 15 в. В от­ли­чие от пыш­но­го зоо­морф­но­го, рас­ти­тель­но­го, пле­тё­но­го и ан­тро­по­морф­но­го до­мон­голь­ско­го ор­на­мен­та, мо­с­ков­ские бе­ло­ка­мен­ные со­бо­ры ук­ра­ша­лись толь­ко стро­ги­ми ар­ка­тур­ны­ми и ор­на­мен­таль­ны­ми поя­ска­ми. Впо­след­ст­вии, с раз­ви­ти­ем кир­пич­но­го строи­тель­ст­ва, из бе­ло­го кам­ня вы­ре­за­лись ор­на­мен­таль­ные на­лич­ни­ки и др. де­та­ли. В 18–19 вв. под влия­ни­ем про­фес­сио­наль­но­го ис­кус­ст­ва воз­ни­ка­ет кам­не­рез­ное ис­кус­ст­во (скульп­ту­ра, пись­мен­ные при­бо­ры, лам­пы и др.) на фаб­ри­ках Ура­ла (г. Кун­гур) и Ал­тая (с. Ко­лы­вань), в Ар­хан­гель­ской обл., Крас­но­дар­ском крае (ст. От­рад­ная); в 20 в. в с. Бор­ну­ко­во Ни­же­го­род­ской губ. по­яв­ля­ет­ся про­из­вод­ст­во рез­ной скульп­ту­ры, ваз, све­тиль­ни­ков и др. из­де­лий из мяг­ких гип­со­вых по­род кам­ня.

В 18 в. воз­ник­ло но­вое для Рос­сии ис­кус­ст­во ла­ко­вой ми­ниа­тю­ры. В с. Фе­до­ски­но под Мо­ск­вой в этой тех­ни­ке из­го­тов­ля­лись кар­ти­ны, ор­на­мен­ти­ро­ван­ные шка­тул­ки, ко­ро­боч­ки и т. п. из па­пье-ма­ше. С рос­том по­пу­ляр­но­сти фе­до­скин­ской ми­ниа­тю­ры сре­ди кре­сть­ян и ме­щан в рос­пи­си ста­ли пре­об­ла­дать сце­ны на­род­ных гу­ля­ний, чае­пи­тий, троек и т. п. Для фе­до­скин­ской рос­пи­си ха­рак­тер­на так­же ими­та­ция шот­ланд­ской тка­ни, че­ре­па­хо­вой кос­ти. Ла­ко­вая рос­пись по па­пье-ма­ше раз­ви­ва­лась и в ста­рин­ных ико­но­пис­ных цен­трах Па­лех и Хо­луй Ива­нов­ской и Мстё­ра – Вла­ди­мир­ской гу­бер­ний. Для па­лех­ской рос­пи­си ха­рак­те­рен чёр­ный фон, для мстёр­ской – свет­лый: го­лу­бой, ро­зо­вый, па­ле­вый.

В 18 в. в Ниж­нем Та­ги­ле (на Ура­ле) воз­ни­ка­ет ещё один но­вый про­мы­сел – ла­ко­вая рос­пись по ме­тал­лу. Сна­ча­ла так ук­ра­ша­лись ме­тал­ли­че­ские де­та­ли ме­бе­ли, са­ней и др., за­тем сфор­ми­ро­ва­лось про­из­вод­ст­во рас­пис­ных жес­тя­ных под­но­сов. Пред­на­зна­чен­ное пер­во­на­чаль­но для уз­ко­го кру­га вла­дель­цев за­во­дов, это ис­кус­ст­во вско­ре ста­ло рас­про­стра­нять­ся сре­ди при­пи­сан­ных к за­во­дам кре­сть­ян, а за­тем и на даль­ние рын­ки. Зна­ме­ни­тым цен­тром по из­го­тов­ле­нию рас­пис­ных под­но­сов с нач. 19 в. ста­ло с. Жос­то­во под Мо­ск­вой. Рас­по­ло­жен­ное ря­дом с Фе­до­ски­но, оно сна­ча­ла бы­ло близ­ко к не­му по ху­дож. тра­ди­ци­ям. Жос­тов­ские под­но­сы так­же пер­во­на­чаль­но де­ла­лись из па­пье-ма­ше. Рос­пи­си ниж­не­та­гиль­ских и жос­тов­ских под­но­сов вна­ча­ле вос­про­из­во­ди­ли стан­ко­вую жи­во­пись (на­тюр­мор­ты, пей­за­жи, жан­ро­вые сце­ны, в Ниж­нем Та­ги­ле – сце­ны на ан­тич­ные сю­же­ты, в Жос­то­ве – чае­пи­тия, трой­ки и др.), за­тем пре­об­ла­даю­щим стал пыш­ный цве­точ­ный ор­на­мент.

О рус­ском фольк­ло­ре см. в раз­де­лах Ли­те­ра­ту­ра и Му­зы­каль­ная куль­ту­ра.

Народы Европейского Севера и Северо-Запада России

Ко­рен­ные на­ро­ды Ев­ро­пей­ско­го Се­ве­ра и Се­ве­ро-За­па­да Рос­сии от­но­сят­ся к фин­но-угор­ской (саа­мы, ка­ре­лы, веп­сы, водь, ижо­ра, фин­ны-ин­гер­ман­ланд­цы, эс­тон­цы-се­ту, ко­ми и ко­ми-пер­мя­ки) и са­мо­дий­ской (нен­цы) груп­пам. У боль­шин­ст­ва ко­рен­ных на­ро­дов Ев­ро­пей­ско­го Се­ве­ра пре­об­ла­да­ет бе­ло­мор­ско-бал­тий­ский ва­ри­ант бал­тий­ской ра­сы, на вос­то­ке про­сле­жи­ва­ют­ся чер­ты ураль­ской ра­сы (осо­бен­но у нен­цев). У саа­мов пре­об­ла­да­ет ла­по­но­ид­ный ва­ри­ант ураль­ской ра­сы.

Фольклорный ансамбль сету.

Ма­те­ри­аль­ная куль­ту­ра. На­ро­ды, жи­ву­щие в тун­д­ре и ле­со­тун­д­ре (саа­мы, сев. груп­пы ка­ре­лов, сев. ко­ми-ижем­цы, нен­цы), за­ни­ма­лись оле­не­вод­ст­вом, ры­бо­лов­ст­вом и охо­той (в т. ч. за­гон­ной охо­той на оле­ня), саа­мы – зве­ро­бой­ным про­мыс­лом. У нен­цев и ко­ми-ижем­цев бы­ло рас­про­стра­не­но оле­не­вод­ст­во т. н. са­мо­дий­ско­го ти­па, ос­но­ван­ное на да­лё­ких (ино­гда св. 1 тыс. км) се­зон­ных пе­ре­ко­чёв­ках (ле­том пе­ре­ко­чё­вы­ва­ли к оке­ан­ско­му по­бе­ре­жью на се­вер, где ста­да мень­ше стра­да­ли от мош­ка­ры, зи­мой – на юг, в ле­со­тун­д­ро­вую об­ласть). Ста­да на­счи­ты­ва­ли по не­сколь­ку ты­сяч го­лов, вы­па­са­лись с по­мо­щью пас­ту­ше­ской со­ба­ки. Тра­ди­ци­он­ное са­ам­ское оле­не­вод­ст­во так­же бы­ло ос­но­ва­но на се­зон­ных пе­ре­ко­чёв­ках: зи­мой оле­ни пас­лись во внут­рен­них лес­ных рай­онах Коль­ско­го п-ова, вес­ной и ле­том от­ко­чё­вы­ва­ли к по­бе­ре­жью; оле­ни зи­мой пас­лись под при­смот­ром пас­ту­ха и со­ба­ки, а ле­том пе­ре­во­ди­лись на воль­ный вы­пас, в то вре­мя как их хо­зяе­ва за­ни­ма­лись ры­бо­лов­ст­вом и зве­ро­бой­ным про­мыс­лом. У саа­мов оле­не­вод­ст­во за­им­ст­во­ва­ли и сев. ка­ре­лы (в Кем­ском р-не). Оле­ни да­ва­ли мя­со и шку­ры, а так­же (у не­ко­то­рых групп саа­мов) мо­ло­ко, ис­поль­зо­ва­лись в уп­ряж­ке: у нен­цев и ко­ми-ижем­цев за­пря­га­лись в ко­со­ко­пыль­ные нар­ты са­мо­дий­ско­го ти­па, у саа­мов – в свое­об­раз­ные од­но­по­лоз­ные сани­, по фор­ме на­по­ми­наю­щие лод­ку (ке­ре­жа); у саа­мов бы­ло из­вест­но ис­поль­зо­ва­ние оле­ней под вьюк. Совр. саа­мы пол­но­стью пе­ре­шли на са­мо­дий­ский тип оле­не­вод­ст­ва. Осн. пи­ща – сы­рые, ва­рё­ные, мо­ро­же­ные и су­шё­ные (юко­ла) мя­со и ры­ба, сы­рые, мо­ро­же­ные и мо­чё­ные яго­ды. Тра­ди­ци­он­ное жи­ли­ще на­ро­дов тун­д­ры – чум, у саа­мов – по­хо­жий на чум ша­лаш (ку­вак­са). В про­шлом у саа­мов бы­ла рас­простра­не­на кар­кас­ная по­строй­ка усе­чён­но-пи­ра­ми­даль­ной фор­мы, кры­тая дёр­ном, с оча­гом и ды­мо­вым от­вер­сти­ем в цен­тре – ве­жа (ку­эт). Поз­же по­яви­лись сруб­ные жи­ли­ща с пло­ской, слег­ка на­клон­ной кры­шей (пырт, ту­па) и рус­ские из­бы. Оде­ж­да оле­не­во­дов тун­д­ры име­ла глу­хой по­крой и ши­лась из олень­их шкур ме­хом внутрь (не­нец­кая ма­ли­ца) или на­ру­жу (са­ам­ский пе­чок), ук­ра­ша­лась ме­хо­вой мо­заи­кой; у саа­мов бы­ли раз­ви­ты так­же ап­пли­ка­ция по сук­ну, ко­же, вы­шив­ка би­се­ром, вя­за­ние иг­лой, пле­те­ние поя­сов на бер­дах.

На­ро­ды, жи­ву­щие в лес­ной зо­не (ка­ре­лы, веп­сы, водь, ижо­ра, се­ту, фин­ны-ин­гер­ман­ланд­цы, ко­ми-пер­мя­ки и б. ч. ко­ми), за­ни­ма­лись в осн. се­вер­ным (под­сеч­ным) зем­ле­де­ли­ем (сея­ли рожь, яч­мень, овёс), лес­ным жи­вот­но­вод­ст­вом и ого­род­ни­че­ст­вом, пуш­ной и бо­ро­вой охо­той, реч­ным и мор­ским (ижор­цы, водь, фин­ны-ин­гер­ман­ланд­цы) ры­бо­лов­ст­вом, жи­ли в де­рев­нях в сруб­ных из­бах се­вер­но­рус­ско­го и сред­не­рус­ско­го ти­па; в фун­да­мен­те и в хо­зяй­ст­вен­ных по­строй­ках час­то ис­поль­зо­вал­ся ка­мень (фин­ны-ин­гер­ман­ланд­цы, ижо­ра, водь, се­ту). Жи­лые и хо­зяй­ст­вен­ные по­строй­ки со­еди­ня­лись по ти­пу Г- и Т-об­раз­ной свя­зи. Ар­ха­ич­ную кон­струк­цию со­хра­ня­ли охот­ни­чьи из­буш­ки на стол­бах (у ко­ми), пас­ту­ше­ские ко­ни­че­ские ша­ла­ши, на­ве­сы для игр мо­ло­дё­жи (ки­зя­пир­тя) у ка­рел. Тра­ди­ци­он­ная оде­ж­да близ­ка к се­вер­но­рус­ской: ру­ба­ха и шта­ны у муж­чин, ру­ба­ха и сара­фан у жен­щин; у веп­сов и ин­гер­ман­ланд­ских фин­нов был из­вес­тен и юбоч­ный ком­плекс. Со­хра­ня­лись ар­хаи­че­ские эле­мен­ты жен­ской оде­ж­ды: не­сши­тая юб­ка (хур­сту­кет) с на­ши­ты­ми ра­ко­ви­на­ми кау­ри и с ко­жа­ным поя­сом, ук­ра­шен­ным ме­тал­ли­че­ски­ми бляш­ка­ми (ука­зы­ваю­щая на свя­зи с по­волж­ски­ми фин­но-уг­ра­ми), по­ло­тен­ча­тый го­лов­ной убор с вы­шив­кой у ижор­цев, води­ и се­ту, ру­ба­хи с на­груд­ной вы­шив­кой шер­стью у фин­нов-ин­гер­ман­ланд­цев; до на­стоя­ще­го вре­ме­ни бы­ту­ет уни­каль­ный ком­плекс се­реб­ря­ных на­груд­ных жен­ских ук­ра­ше­ний се­ту. Ос­нов­ная верх­няя оде­ж­да муж­чин и жен­щин – су­кон­ный каф­тан. Свое­об­раз­ный муж­ской и жен­ский го­лов­ной убор у ка­рел – ме­хо­вой тре­ух. Бы­ли раз­ви­ты узор­ное вя­за­ние (в т. ч. ар­хаи­че­ский спо­соб вя­за­ния но­сок и ру­ка­виц од­ной иг­лой у веп­сов, ко­ми и ка­рел) и тка­че­ст­во, вы­шив­ка, пле­те­ние поя­сов, резь­ба и рос­пись по де­ре­ву (по­су­да, сун­ду­ки, прял­ки), об­ра­бот­ка бе­ре­сты. В ка­ж­дом ре­гио­не су­ще­ст­во­ва­ли ло­каль­ные ху­дож. тра­ди­ции. Пи­ща лес­ных на­ро­дов Се­ве­ра близ­ка по сво­ему со­ста­ву к пи­ще сев. групп рус­ских.

Уст­ное твор­че­ст­во. Фольк­лор на­ро­дов Ев­ро­пей­ско­го Се­ве­ра пред­став­лен сказ­ка­ми, ис­то­ри­че­ски­ми пре­да­ния­ми, ми­фа­ми, бы­то­вы­ми рас­ска­за­ми, пес­ня­ми-им­про­ви­за­ция­ми, об­ря­до­вы­ми пес­ня­ми, эпо­сом (свод ка­ре­ло-фин­но-ижор­ских рун «Ка­ле­ва­ла», за­пись и пе­ре­ра­бот­ка Э. Лён­ро­та, 1849).

К древ­ней­шим фольк­лор­ным жан­рам при­бал­тий­ских фин­нов от­но­сят­ся ка­рель­ские им­про­ви­за­ции йой­ку и рас­про­стра­нён­ные до на­стоя­ще­го вре­ме­ни у ка­рел, ижор­цев и веп­сов при­чи­та­ния и пла­чи. Яд­ро жан­ро­вой сис­те­мы боль­шин­ст­ва при­бал­тий­ско-фин­ских на­ро­дов со­став­ля­ют од­но­го­лос­ные ру­ни­че­ские пес­ни с т. н. ка­ле­валь­ским сти­хом (эпи­чес­кие, сва­деб­ные, ли­ри­че­ские); наи­бо­лее ар­ха­ич­ны во­дские ру­ны. В про­шлом ка­рель­ские ру­ны ис­пол­ня­лись дву­мя ска­зи­те­ля­ми-ру­но­пев­ца­ми по­оче­рёд­но, воз­мож­но, в со­про­во­ж­де­нии кан­те­ле, впо­след­ст­вии пе­лись в оди­ноч­ку; во­дские ис­пол­ня­лись за­пе­ва­лой и хо­ром. Жи­вая ру­ни­че­ская тра­ди­ция со­хра­ни­лась в Се­вер­ной Ка­ре­лии (сё­ла Ка­ле­валь­ско­го р-на), вы­даю­щие­ся ру­но­пев­цы – чле­ны се­мьи Пер­тту­нен (19– 20 вв.). Позд­ний слой фольк­ло­ра вклю­ча­ет ли­ри­че­ские, хо­ро­вод­ные, тан­це­валь­ные пес­ни с риф­мо­ван­ным сти­хом, час­туш­ки. Осо­бый жанр пе­сен­но-тан­це­валь­но­го фольк­ло­ра ин­гер­ман­ланд­ских фин­нов – рён­тюш­ки; об­ра­зо­вал­ся в хо­де слия­ния черт рус­ских кад­ри­лей, час­ту­шек, фин­ских сва­деб­ных пе­сен и хо­ро­во­дов. Для веп­сов ха­рак­тер­но раз­но­об­ра­зие муз. ин­ст­ру­мен­тов. Для се­ту ти­пич­но ге­те­ро­фон­ное мно­го­го­ло­сие, близ­кое рус­ской и, пред­по­ло­жи­тель­но, мор­дов­ской тра­ди­ции.