Не все выдающиеся ученые обладали ангельской кротостью, но даже в этом ряду своенравным и необузданным характером выделялся датский астроном Тихо Браге (1546-1601).

Десятый ребенок в семье из древнего датского рода, он появился на свет в компании близнеца брата (который, умер еще во младенчестве), двух лет от роду Тихо был отдан бездетному дяде адмиралу Йоргену Браге. Приемные родители обеспечили отроку более чем достойное существование, а в возрасте двенадцати с небольшим лет направили в Копенгагенский университет.

В студенческие годы он подрался со своим земляком на дуэли и потерял кончик носа, в результате чего вплоть до смерти его лицо украшал редкий тогда серебряный протез. Согласно неподтвержденной легенде, причиной дуэли стал спор о первенстве в математике, и хотя эта истина так и осталась неустановленной, из последующих достижений Тихо в астрономии можно предположить, что он действительно неплохо в ней (математике) разбирался.

21 августа 1560 года студент Браге стал свидетелем солнечного затмения, которое тем более поразило юношу, что было заранее предсказано его профессорами. С этого момента жизненный путь Тихо Браге стал полностью предопределен, и он начал свои, пусть скромные вначале, астрономические наблюдения. Как подобает настоящему ученому, он ознакомился с трудами предшественников и, прежде всего, с трактатами Апиана, Иоганна Сакробоско (Джона из Голливуда), Региомонтануса и звездными картами Дюрера.

В шестнадцать лет он отправился в Лейпциг, где предполагалось его обучение классическим гуманитарным дисциплинам. Хотя Тихо и уделял им какое-то внимание, главной страстью его оставалась астрономия. Важным событием здесь стало совпадение в горних сферах положений Юпитера и Сатурна. К тому времени, разумеется, движение планет по звездному небу было описано как в системе Птолемея, так и в системе Коперника.

Ни одна из них, как оказалось, не давала точной даты этого совпадения, причем Птолемеева система ошибалась почти на месяц, а Коперниканская — на несколько дней. С азартом молодости Тихо Браге взялся за грандиозную задачу уточнения карты звездного неба.

До изобретения телескопа, а это произошло лишь через несколько лет после смерти Тихо, единственная возможность повышения точности измерений заключалась в увеличении размеров астрономических инструментов. Тихо Браге начал покупать, а затем и конструировать собственные научные приборы. Первым таким инструментом оказался гигантский деревянный квадрант, воздвигнутый им неподалеку от Аугсбурга. Прибор был очень точен, но настолько массивен, что для его настройки на какой-либо объект требовалось много слуг. Даже при этом за ночь удавалось провести не более одного наблюдения. Здесь же, в Аугсбурге, Тихо начал конструкцию большого небесного глобуса.

По возвращении в Данию в возрасте двадцати пяти лет Тихо Браге приступил к сооружению своей первой обсерватории. В этот период он увлекался также алхимией. Выйдя как-то (а именно, 11 ноября 1572 года) из затемненной лаборатории на свежий воздух, Тихо вдруг увидел над своей головой новую звезду в созвездии Кассиопеи. Не веря своим глазам, он помчался за своим ассистентом в алхимических упражнениях, который подтвердил ему, что это не мираж и не наваждение. Эта суперновая звезда горела на небе около шестнадцати месяцев и самим фактом своего существования разрушала аристотелеву систему строения мира.

О наблюдении суперновой Тихо написал трактат, а затем и прочел курс лекций по астрономии в Копенгагенском университете.

К этому времени великий астроном уже вступил в права наследства за своими отцом и дядей и недостатка в средствах не испытывал. Презрев обычаи света, Тихо вступил в гражданский брак с простолюдинкой и впоследствии прилагал немало усилий для повышения статуса своих незаконнорожденных детей. Вновь он отправился в Европу, встречаясь с видными астрономами того времени, и, наконец, замыслил создать свою обсерваторию в Базеле. Датский король Фредерик II к тому времени уже осознавал, сколь крупного ученого может потерять датское королевство, и сделал Тихо поистине царский подарок- остров Вен в Зундском проливе. От такого предложения Тихо отказаться не смог и, при финансовой поддержке короля, построил на острове «Небесный замок — Уранибург». В этом замке размещалась лучшая по тем временам обсерватория, укомплектованная самыми большими и самыми точными астрономическими приборами.

Именно здесь Тихо Браге выполнил более чем двадцатилетний цикл наблюдений за звездным небом и необычайно повысил точность в установлении положений Луны, Солнца, планет и звезд. 13 ноября 1577 года он наблюдал комету и пришел к выводу, что она удалена от Земли гораздо больше, чем Луна. Это наблюдение вновь противоречило Аристотелевой модели космоса. Накопление подобных фактов, в конце концов, привело к тому, что за полвека, примерно с 1575 по 1625 год, Аристотелева модель Вселенной полностью «рассосалась».

Все новые и новые квадранты, секстанты и армиллярные сферы, появлявшиеся в обсерватории Браге, потребовали строительства на том же острове еще одной обсерватории, которая получила на этот раз название «Звездного замка — Стернбурга».

Точность измерений угловых положений светил в лаборатории Тихо Браге превышала 1′.

Ее, однако, не хватало для измерения параллакса звезд. Как известно, первые измерения параллакса звезд были выполнены лишь в 1838 году Бесселем, который показал, что их значения на два порядка меньше точности имевшихся в распоряжении Тихо Браге инструментов. Тот факт, что звезды на небе казались неподвижными, не мог примирить Тихо Браге с гелиоцентрической системой Коперника. С другой стороны, он осознавал, что эта система намного упрощает расчет положений небесных светил по сравнению с геоцентрической системой Птолемея. Выход из этого противоречия Браге видел в своей собственной системе, согласно которой Земля находилась в центре Вселенной. Луна и Солнце обращались вокруг нее, равно как она же находилась и в центре сферы неподвижных звезд.

Планеты, однако, обращались вокруг Солнца, и также вели себя небесные странники — кометы.

Характер Тихо Браге с годами не улучшался. Пока это касалось семьи и преданных ему ассистентов, никто об их благополучии не беспокоился (больше всего ему нравилось заковывать непослушных в цепи). Когда, однако, Браге задел интересы молодого короля Кристиана IV, отказавшись ремонтировать расположенную на его землях усыпальницу Фредерика II, его собственный статус тут же изменился. Финансовая поддержка государства прекратилась, а гарантии наследования Уранибурга и Стернбурга были отозваны.

К концу XVI века Браге уже рассматривал себя как прямого наследника Гиппарха и Птолемея и такого отношения к себе от власть предержащих терпеть не мог. В этих условиях он покинул остров Вен — последнее астрономическое наблюдение датировано 15 марта 1597 года- и переехал сначала в Копенгаген, а затем в Германию.

Свой отъезд Браге комментировал словами: «Астроном должен быть космополитом в условиях, когда невежественные правители не ценят его усилий».

Уже за пределами Дании Браге решил предоставить молодому королю еще один шанс, указав, что он вернулся бы на родину при более приемлемом для него содержании. Ответ Кристиана IV был краток: «Забудь об этом». Поиски достойного для него места в Европе завершились в 1599 году. Тихо Браге был назначен Имперским Математиком при дворе Рудольфа II, Императора Священной Римской Империи, чья резиденция тогда располагалась в Праге.

Вскоре к нему присоединился Иоганн Кеплер, задачей которого стало обоснование модели Вселенной, предложенной Браге. Именно точность астрономических данных Браге позволила Кеплеру открыть уже после смерти датского астронома законы планетарного движения.

Смерть Тихо Браге, как и многие эпизоды его жизни, окутана легендами. По одной из версий его отравили ртутью, а по другой — его кончина обусловлена этикетом: будучи на приеме у знатного вельможи, Браге отказывался покинуть обеденный стол раньше хозяина, хотя его мочевой пузырь настоятельно требовал этого. Позднейшие медицинские и физические исследования, проведенные post mortem уже в XX веке, позволяют предположить, что он действительно отравился ртутью, но эта ртуть входила в состав им самим приготовленных препаратов для лечения урологических заболеваний.

Последними словами этого выдающегося ученого, согласно Кеплеру, были «Надеюсь, я жил не зря».